Главный тренер «Эль Посо Мурсия» Диего Джиустоцци – о своей карьере, Матиасе Люкуйксе, работе со сборной Аргентины, соперничестве с Бразилией, победе на ЧМ-2016 и аргентинском футзале

Диего Джиустоцци, тренер сборной Аргентины, чемпионов мира 2016 года, в прямом эфире в Инстаграм FutsalPasion рассказал о текущей ситуации в сборной. Он также рассказал о сезоне в «Эль Посо Мурсия»: «Хуже всего в Европе – это неопределенность. Ты не знаешь, что произойдет».
 
Каждый день FutsalPasion транслирует интервью в прямом эфире в течение часа на своей странице в Инстаграм. В эту пятницу подошла очередь Диего Джиустоцци, который озвучил несколько занимательных мыслей и дал пищу для размышлений. Тренер испанского клуба «Эль Посо Мурсия» рассказал о том, как он начинал, о своей карьере игрока и о своем опыте руководства сборной Аргентины.
 
– Как Вы живете в этой новой ситуации с пандемией коронавируса, когда все в мире остановилось?
– Штатный психолог сказал нам, чтобы мы не теряли ни дня, чтобы воспользовались этим временем и научились чему-то новому. Я не любитель посмотреть видео, но сейчас нет других вариантов. Я также провожу время с семьей и занимаюсь в тренажерном зале. Худшее из всего этого – неопределенность. Потому что вы не знаете, когда снова заживете нормальной жизнью. Если бы хотя бы сказали, что начнём работать только с нового сезона, уже было бы хорошо, тогда я бы уже готовился к нему.

– В каком положении сейчас находится  «Эль Посо Мурсия»?
– Если бы сезон закончился сейчас, я бы не был полностью доволен. Не столько из-за результатов, сколько из-за своих ощущений. Остался какой-то осадок, не так, как в прошлом году. С тех пор, как я приехал в Испанию, мы сыграли в девяти турнирах, в семи из них играли с «Барселоной» и в одном с бразильским «Магнусом» в Межконтинентальном кубке. По сравнению с прошлым годом мы сделали небольшой шаг назад. В прошлом году мы чувствовали себя настолько близко к «Барсе», что  смотрели больше вверх, нежели вниз. В этом году подобного с нами не случилось. Посмотрим, чем это все закончится.
 
Истоки футзальной карьеры
 
– Я играл в  «25 мая» в Мартинесе, который вошел в футзал Ассоциации футбола Аргентины, сначала под  названием «Акасуссо», а затем  «Лугано». В большом футболе я играл за «Ривер», пока Фабиан Лопес не позвал меня в сборную по футзалу Ю-17. Я должен быть благодарен ему, потому что мне очень повезло, учитывая, где я начинал. Я играл с хорошими друзьями и великими игроками: Родриго Петийо, Мариано Таяферро, Даниэль Мартин, Хосе Ламела. У нас была отличная команда, мы были непобедимыми чемпионами в 1997 году и выиграли Кубок Бенито Пухоля (Википедия утверждает, что Кубок Бенито Пухоля Джиустоцци выиграл в 1998 году, играя уже за «Ривер Плейт» – Ред.). Затем я отправился в «Ривер» к «старине» Де Луису (который был тогда главным тренером), я пробыл там шесть месяцев, и возникла возможность поехать в Италию.

– Как возник вариант поехать в Италию?
– В то время мы играли на чемпионате мира в Тайпее, обыграли Италию в полуфинале, а в матче за третье место проиграли Бразилии (здесь мы в затруднении – Джиустоцци рассказывает о ЧМ-2004, а в Италию он впервые попал за шесть лет до этого, в 1998 – Ред.). И там меня заметили, итальянские представители увидели нас и распахнули двери в Италию для  аргентинцев. Фабрицио Коррера связался со мной, и через месяц я принял гражданство Италии.
 
– Какой была тогда сборная Аргентины?
– Мы как раз собрали очень хорошую команду, «Гальего» Санчес был лучшим аргентинцем в мире. В малазийском международном турнире мы победили в полуфинале Иран, у которого была отличная команда. Мы играли иначе, но в спорте все средства хороши. А если вы посмотрите наш финальный матч с Бразилией, в котором мы впервые обыграли их в 2003 году, вы увидите, что это было впечатляюще, учитывая, с какой самоотдачей мы играли. В той сборной было чем-то нереальным, чтобы кто-либо  обыграл тебя или пустил мяч «за шиворот». Каждый раз, когда они выходили с кем-то из наших один на один, мы защищали наши ворота как Фолклендские острова. Наша великолепная игра в защите была настоящим подвигом. Когда мы хотели прессинговать или изменить игру в обороне, мы становились очень узко, и говорили сами себе, что мы все умеем это делать, и поэтому и  сейчас у нас все получится.
 
– В этой  сборной была сформирована отличная команда.
– Мы выросли все вместе в той сборной, мы стали профессионалами, мы знали друг друга наизусть. Это была невероятная команда: в 2004 году на чемпионате мира мы впервые заняли четвертое место. Мы всегда собираемся вместе, когда я возвращаюсь в Аргентину. Тогда мы взяли Ларраньягу, я привёл бразильца Винисиуса и Хавьера Лосано. Я редко принимал решение ради собственной выгоды, я всегда старался, чтобы от этого выиграли все. Я учился в Италии, выступая как играющий тренер.

– А что насчет Вашего переезда в Испанию в качестве игрока?
– Венансио Лопес привёл меня в Испанию в «Аутос Лобэе» (для нас более привычно «Лобелле де Сантьяго» – Ред.). Это мотивировало меня, потому что я был человеком, который буквально бредил тренерской карьерой. До этого ни один аргентинец не триумфовал  в Испании, три или четыре аргентинца до меня ушли ни с чем. Это мотивировало меня. Затем я встретился в «Каха Сеговии» с тренером, который меня заметил, – Мигелем Родриго.
 
– В то время Вы рекомендовали Матиаса Люкуйкса в качестве игрока в «Каха Сеговию».
– В 2007 году состоялись Панамериканские игры, я тогда играл в «Каха Сеговия». Если мне не изменяет память, это был Петийо, тот, кто сказал мне, что в «Ривере» есть очень классный игрок. Я звоню в «Сеговию» и говорю им об этом. Но мне нужно было время, чтобы понаблюдать за ним в деле. В первой игре с Соединенными Штатами мы были ужасными, Матиас  в итоге даже заплакал, он в перерыве спорил с Ларраньягой, я не помню уже почему. Затем мы играли с Коста-Рикой, и он меня убедил. Я звоню президенту и говорю ему, что мы должны его взять. Я сказал ему, что это уникальная возможность. Поначалу, в первый год, Матиасу было очень сложно. Я сказал Мигелю Родриго: «Дай ему шанс: ты не выиграешь игру с ним, но ты не проиграешь из-за него». Через четыре месяца после того, как он начал играть, он почувствовал себя как дома. Именно он распахнул двери в Испанию аргентинцам. Потом он перешёл в «Интер Мовистар», но он застал тот момент в «Интере», где клуб не был лидером, он тогда завершил свой победный период.
 
– Вы остались за бортом чемпионата мира 2012 года в Таиланде. Это было несправедливо?
– Честно говоря, это не особо меня задело, потому что я хотел быть счастливым. И я больше не чувствовал себя таким счастливым в сборной. Я больше не испытывал того  счастья  как раньше, играя за сборную. Там началась смена поколений. Я думаю, что в спортивном плане я был готов играть, но Ларраньяга искал игрока другого типа, более спокойного, с другим характером. Решение вышло гораздо дальше за пределы спорта. Я никогда не спрашивал Ларраньягу об этом, но я думаю, это послужило причиной. Меня это не ранило, потому что я сосредоточился на своей карьере тренера.
 
Приход в сборную в качестве тренера
 
– По возвращению из Европы я собирался продолжить играть за «Ривер». Но я также хотел быть тренером. Когда я вернулся из Италии, у меня было больше предложений в качестве тренера, чем в качестве игрока. Я был играющим тренером в течение двух лет в «Пескаре» и «Риети». Первый звонок из сборной Аргентины был от Густаво Лоренцо, в то время когда я играл за «Ривер» на Кубке Либертадорес. Мне сказали, что я был в списке потенциальных тренеров. Мы встретились, на встрече также присутствовали руководители федерации Дамиан Дюпилье и Оскар Риос. Я поговорил с Ларраньягой, который остался координатором, и мы пришли к соглашению.

– Когда Вы приняли сборную, Вы поговорили с теми, решили завершить карьеру в сборной – с Фернандо Вильхельмом и Сантьяго Элиасом…
– Когда я принял сборную, из моего списка сразу несколько человек решили завершить выступления за национальную команду. Двумя наиболее авторитетными были Вильхельм и Элиас. Я поговорил с ними обоими, Вильхельм сразу принял мое предложение. Элиас предпочел остаться верным своему решению и покинуть сборную.
 
– Именно тогда произошли огромные изменения в  аргентинском футзале.
– Понятно, что чемпионат мира знаменует историю нашего спорта. Но я могу заверить вас, что победа над Бразилией на Кубке Наций в Уберландии в 2014 году, после того, как мы проигрывали по ходу матча 0:2 и в итоге выиграли со счетом 3:2, выиграли у них дома, была уникальной. Точно также как и победа на Кубке Америки-2015 в Эквадоре, в полуфинале которого мы обыграли Бразилию.
 
Я как сейчас вижу тот момент Кубка Наций, и воспоминания о нем вызывают у меня мурашки по коже. Я никогда не забуду тот перерыв между таймами и сложный разговор, который у нас состоялся. Сюда же можно отнести Межконтинентальный Кубок в Кувейте, в котором мы победили Бразилию со счетом 4:1, что является самым крупным поражением Бразилии (Интересно, так ли это на самом деле? – Ред.).
 
Есть моменты, как, например, перерыв между таймами в матче Кубка Наций и поражение в матче с Италией в Кувейте, которые помогли нам вырасти. Это бесценно, но многие этого не поймут, потому что никогда не становились чемпионами мира. Я готов был умереть за этих парней.
 
Кубок мира
 
– Группа была нелегкой. По нашим  расчётам, если бы мы победили в группе, мы бы  пошли по самому простому пути. Мы готовились к чемпионату мира восемь недель. Семь мы готовили команду в целом, а на последней готовились к матчу с Казахстаном. Аргентина на том турнире… Это была команда с твёрдыми убеждениями, если бы мы им сказали броситься в колодец, они бы все прыгнули без колебаний. Это был матч, сравнимый с партией в шахматы, но мы забили  первыми и победили со счетом 1:0. У нас была очень дисциплинированная команда. Групповой этап был не очень хорошим, но затем мы значительно улучшили свою игру. А тот матч с Казахстаном вывел нас на первое место.
 
– Переломный момент произошел после группового этапа?
– После ничьей с Коста-Рикой был очень тяжелый разговор с командой, я даже не ел какое-то время. Мы целый час разговаривали с группой игроков. Это было не из-за результатов, это было из-за ощущения, которое осталось после игры. То, что я видел, мне не понравилось. Я думаю, что тогда мы развернули ситуацию на 180 градусов. Мы сыграли  первоклассный матч с Украиной в 1/8 финала, кажется, они смогли нанести нам только один удар по воротам. Мы забили гол  только в дополнительном времени, за полторы минуты до финального свистка. Благодаря шестому фолу Тити Борруто, потому что Тити – самый выдающийся игрок в мире. Куццолино реализовал 10-метровый. По дороге в отель мы узнали, что Египет обыграл Италию. А затем в каждом матче мы забивали по пять голов, пропуская в свои намного меньше. Россия забила нам два гола, когда пошла играть «5х4», потому что мы уже праздновали победу.

– Какой была беседа в тот день перед финалом с Россией?
– У меня есть воспоминания, связанные со сборной России, которые я в своей жизни никогда не забуду. Мое окно выходило во двор отеля. Я не фанат видео, но в тот день я пересмотрел все, что было можно. Я посмотрел Кубок Европы, вообще все, что можно было. Потом я смотрю в окно и вижу всех наших игроков в бассейне, играющих со своими детьми, делающих сальто, загорающих с семьей. И тут прошли русские – с тренерским штабом, все одной колонной, они шли с командного собрания или видеопросмотра. И я засмеялся, когда увидел разницу в культурах. В финале мы были такими же, как всегда, а они  в этом матче несколько перегорели.
 
– Что Вы думаете об отборочных матчах этого года?
– Меня это больше не удивляет, мы провели несколько отличных отборочных. Если не брать во внимание ощущений от игр, то, как по мне, у нас был отличный матч с Венесуэлой. Отбор был очень сложным. И, конечно, матч с Бразилией, в котором вы видите команду, которая играет так, как раньше играла Бразилия, которая знает, во что она играет, и все игроки которой уверены в победе.
 
И вы видите своих соперников, которые полны уважения к вам, и знают, что они проиграют. Это неописуемо. Когда они пропускают голы и хватаются за голову, потому что не знают, будет ли у них еще возможность забить. Они завершили игру и могли быть довольны боем, который нам задали. Мы очень хороши на уровне тренировок и работы. На ментальном уровне мы лучшие в мире. Мы уверены, что победим и в следующих матчах, и даже если бы был Феррао, случилось бы то же самое (Очень надеемся, что Феррао это уже прочитал – Ред.). В этом плане мы – лучшие в мире. У Аргентины есть очень важное свойство, которого нет у других сборных, а именно – самим играть хорошо, а соперников заставлять играть плохо. Хотя, как правило, команды, которые заставляют вас играть плохо, не способны результативно атаковать.
 
– Каким Вы видите аргентинский футзал?
– Я, честно говоря, очень оптимистично настроен на этот счёт, особенно наблюдая за ним со стороны. Аргентинский футзал, по-моему, находится на хорошем уровне. Во многих аспектах мы являемся примером, особенно в сплоченности в рабочем плане. Я могу заверить вас, что не существует лиги, в которой бы столько людей шло в одном направлении. Да, конечно, у нас не все идеально, но в любом случае критика должна быть минимальной. Во многих отношениях мы очень хороши, мы многое улучшили, а то, чего у нас нет, мы должны в себе воспитать. Не думайте, что хорошо там, где нас нет, это не так.
 
Я могу заверить вас. У нас нет хорошей инфраструктуры, потому что мы играем все в Буэнос-Айресе. Здесь у каждой команды в городе есть свой зал, в Аргентине все это сосредоточено в одном месте. Нам нужна инфраструктура, это важно. Отсюда возникает много вопросов, но так как я сейчас работаю за границей, я не могу давать оценку этой ситуации. Но я всегда стараюсь помочь, если могу. Будучи тренером, я не могу быть больше, чем руководителем. Я говорю вам, что в мире нет лиги, которая бы работала с тем же усердием, что и  Аргентина. И соседская трава не всегда зеленее.
 
– Вы были промоутером Национальной лиги. Вам стоило большого труда убедить руководство в необходимости развития?
– Убеждать никого не пришлось. Все дали мне зелёный свет. Там не было ни одного  директора, тренера или игрока, который бы выдвигал мне условия. Я объездил все провинции. Но нужно адаптироваться к реальности. Вы не можете приехать и навязать свои условия. Каждая лига имеет свою особенность.

Мы видим, что на заключительном этапе Национальной лиги существует большая разница между Буэнос-Айресом и остальными. Когда мы играли с Бразилией тридцать лет назад, мы пропустили двадцать голов. Потом мы пропустили шесть, мы подбирались все ближе и ближе, а затем обыграли их. Не существует Национальной лиги со 120 командами, но это должно было приобщить всех к участию, чтоб затем можно было заняться селекцией. Таким образом, пока на сегодняшний день у нас есть 16 сильных команд по всей стране. Сегодня в одном только Вилья Девото (район Буэнос-Айреса – Ред.) у нас пять команд, но это потолок. И это не рационально. Футзал Буэнос-Айреса сильно вырос, но нужно, чтобы футзал развивался и в провинциях. Но и провинции не должны жить на всем готовом, пусть тоже стремятся к развитию. Вы должны улучшаться каждый год, я говорю это как фанат. У меня много друзей по всей стране и в глубинке, я хочу поехать к ним, у них абсолютно иная страсть к футзалу.
 
– Кого из аргентинских игроков Вы хотели бы видеть в Испании?
– Трудно назвать конкретные имена, я не говорю, что все, но те, у кого есть мастерство, они уже могут играть в Испании. Я рад, что ребята, которые уже здесь, доказали, что готовы играть на хорошем уровне в этом чемпионате. Раньше это было немыслимо, спросите Галле Санчеса, который был лучшим из всех, но мы не были готовы, потому что наш футзал не подготовил нас. Сегодня те, кто пришел, все тактически подготовлены. Может быть, нам немного не хватает физподготовки. Посмотрите на Люкуйкса. Когда-то мы отправились в Италию, чтобы сыграть во второй лиге, сегодня аргентинский футзал сильно вырос. Раньше предлагали аргентинца, а команды хотели только бразильцев. Сегодня наших игроков приглашают, даже не видя их, потому что доверяют нашему футзалу. Сейчас мы переживает невероятный момент, мы заслужили уважение на рынке игроков. Мы поднялись сюда, чтобы никогда не опуститься вниз, потому у нас есть прочный фундамент.

Себастьян Ларокка

Источник – PasionFutsal